12 апреля, исполнилось 60 лет основателю единственного в мире Театра кошек Юрию Куклачеву. Накануне юбилея с ним встретилась корреспондент «Газеты» Елена Карпенко.
- Кто это у вас на диване лежит — старейшина труппы?
— Это — сторожевая кошка. У нас как-то было нашествие крыс. Мы боялись ходить, да и кошки боялись: крысу же нужно уметь задушить. Она спину изгибает, бросается, клыки у нее большие. Не каждая кошка с ней справится, а эта троих завалила.
- В театре режиссер нередко — диктатор. А у вас с этим как?
— Нет, не раскроет человек свой потенциал, если на него шумят, унижают. Человек замыкается, как ежик, колючки выпускает. А кошка уши подожмет, хвост подожмет, а если ударишь — мстить начнет: «Ах ты, сволочь, да я тебе в ботинок написаю!»
- Тогда развейте слухи о своих жестоких методах воспитания.
— Я не дрессирую, а сам подчиняюсь кошке. Смотрю, что ей нравится, к чему у нее дар, и фиксирую. Делаю так, как ей хочется. Я и детей своих так же воспитывал: смотрел, у кого какие способности. А все эти слухи — они для больных людей. Добрый мозг доброе мыслит, а злой — злое. Я каждый день начинаю с молитвы. Семь лет подряд езжу ко Гробу Господню. Очищение происходит — сильнейшее. Пусть они говорят: «Вот он их бьет, жжет» — я на это не реагирую, не пускаю зло в свое сердце. У меня мечта — воспитать новое поколение добрых людей. Я для этого придумал «Уроки доброты», даже методичку разработал. По всем библиотекам школьным разослали мои книги. Я пишу про кошку, собачку, мартышку, попугайчика, слоненка. И очень серьезные темы поднимаю. Стал членом Союза писателей России, хотя никогда себя литератором не считал.
- Кошки знают, что вы писатель?
— Им все равно, кто я и что я. Они прижимаются ко мне: «Пап, чтобы ты только был здоров! Береги нервы, не злись! Плевать на все!» Надо относиться к животному с любовью, и тебе ответят взаимностью. Ко мне девочка подошла: «Дядя Юра, я прочитала вашу книгу „Любовь“ — теперь все поняла!» Я учу детей, что любовь и секс — совершенно разные вещи. У животных любовь — ниже пояса, там — инстинкт. Весна наступила — кошка загуляла. У человека — выше. Мне говорят: «Ты 40 лет с женой живешь, она же старуха». Но это часть моего организма, моего тела! И жена должна относиться к своему мужичку-дураку, как к принцу. Его на работе не уважают, а дома он — принц. И он, как конь, забьет копытом! А у нас женщина пилит мужика — а он ведь на сторону пойдет или импотентом станет.
- А с котами такого не случается?
— Случается. Был у меня кот Сокол — импотент. Ни на девочек, ни на мальчиков не реагировал. Бабы его за уши таскали, били, а он голову накроет лапками, только бы не трогали. Зато 25 лет прожил и умер на работе.
- И часто такое бывает?
— Да нет. Вот Кеша в Париже зашел за кулисы и упал: почка отказала. У них, во Франции, вода другая, это на животных сильно влияет. Но чаще животное приболеет, не работает — и умирает. Для них же выступление — это жизнь.
- Кто-то за животных в церкви свечки ставят. А вы верите в бессмертие кошачьей души?
— Я никого не осуждаю, но, думаю, это ересь. Я молюсь за животное, руки накладываю, чтобы ему помогло. Я хочу, чтобы оно восстановилось, чтобы Господь услышал мои молитвы и помог.
- Переезды, разные условия — это же нагрузка для животных. «Зеленые» вас критикуют?
— В Англии целая демонстрация перед цирком была: «Русского бить! Билеты не брать!» А я им и говорю: «Дорогие друзья, я всех приглашаю в цирк. Если увидите хоть какое-то насилие, я уезжаю». Они устроили мне овацию. И я теперь принадлежу к «зеленым».
- Вы выступаете по всему миру. Почему не захотели уехать?
— Не могу жить без России. Это необъяснимо. В Британии мне говорили: «Юра, живи здесь! Все — твое!» А мне ничего не надо. Здесь четыре поколения выросло на моем театре. Я — сенсация мирового класса. Я не хвалюсь, но театр — огромная дипломатическая сила. Мы несем добро. Все говорят: «Русские, оказывается, не только Чечню громят, они — добрые люди. Значит, нам тюльку вешают». Мы — идеологическое оружие нашей страны. Ничего не нужно — нефть, газ, только бы посмотреть на чудо русское.
- Кошки как национальная идея?
— А что вы думаете? Сейчас в мире живет 600 млн кошек — и один театр. Брежнев почему меня любил? Он говорил: «Только в нашей стране такое может быть!»
Елена Карпенко
GZT. RU
Меню
