Логотип ZooAtlas.ru Атлас собак ZooAtlas.ru Атлас кошек ZooAtlas.ru Атлас обитателей аквариума ZooAtlas.ru Атлас птиц ZooAtlas.ru Атлас экзотических животных ZooAtlas.ru






Рассказ. Страсти по Любиму

Рассказ. Страсти по Любиму



03.02.2015

Автор: Юлия Шакирова

Жили-были супруги. Люди деловые, занятые. Он — бизнесмен, человек серьезный и пробивной. Она — косметолог, владелица салона; дама во всех отношениях положительная: аккуратистка, чистюля, умница. И жил у них в доме кот Любим, серебристо-дымчатый красавец сибирской породы. Выбрали его на птичьем рынке среди множества прочей мелюзги сразу, лишь увидев сладкое выражение пушистой мордочки, голубые глазищи, большие и круглые. Котик породистый, с хорошей родословной. Стал сибирячек любимцем и украшением дома.

В юности он любил погонять меховые рукавицы по комнатам, повисеть на занавесках, раскачиваясь на них, как на качелях. Став постарше, остепенился. Внешне был суров, внутренне спокоен, уравновешен, характер — северный, нордический. В плохом поведении не замечался. И манерами хорош, и в быту опрятен, и хозяевам предан. Разве что за банку рыбных консервов мог кошачью душу заложить, а в остальном — покладист. С годами на сытных харчах да в тепле подразмяк, комплекцию стал приобретать упитанную, вид вальяжный, холеный. Этакая довольная собой и жизнью флегма на четырех лапах. Его излюбленным местом был подоконник у большого окна, на котором он проводил дни в соседстве с геранью и кактусами, созерцая шумящую улицу.

Каждое утро, наевшись корма (да не какого-нибудь, а экстра-премиум класса) из большой блестящей миски, вылизав ее дочиста, он устраивался у окна и наблюдал, как собираются на работу домашние. Те, время от времени, подбегали, чесали за ухом: «Любимчик, красавчик!»

По вечерам обожал Любим поговорить c домочадцами по душам, рассказать о своих делах. Слушателем был внимательным и понимающим. По голосу чувствовал настроение: успокаивал теплым мурлыканием. А вот к посторонним людям относился, мягко говоря, настороженно.

Если папамамы были заняты, сидели, уткнувшись в компьютер, или устало таращились в телевизор и не обращали на него внимания, он настойчиво напоминал о себе, издавая возмущенное: «Мря-я-у-у…». Если и призывное «мряу» не помогало, заходил с тыла. Клал передние лапы занятой мамочке на плечи и тюкал мокрым носом в затылок: «Мя-а-а-а…ма». Нет реакции? Заходил сбоку к папочке.

— Любим, подожди, я занят, — отмахивался папа.

Кот обиженно выгибал спину, совал головенку в ладонь, замирал, а уж если и тут не чесали, начинал, как молотком, стучать головой о хозяйскую ладонь. Такое методичное «тюк-тюк-мр-р…» продолжалось до тех пор, пока пушистый сынок не получал причитающуюся порцию любви и внимания.

Хозяевам приходилось много и часто разъезжать и, если оставлять Любима было не на кого, а поездка выдавалась на поезде, кота брали с собой. Но путешествовать тот соглашался неохотно и исключительно в… кастрюле. Представьте картину: идет по перрону Казанского вокзала с иголочки одетый мужчина с чемоданом, рядом с ним модная дама, которая под мышкой тащит бо-о-ольшую кастрюлю, а из нее гордо и победно торчит усатая голова. Без кастрюли — ни в какую! Истерика. Так что приходилось потакать любимцу. Чего не сделаешь ради его спокойствия и комфорта, даже если он понимает этот комфорт так странно.
В общем, жизнь Любима протекала в размеренном, уютном раю, где он считал себя обожаемым центром мироздания.

Но вот однажды папамамы решили завести для Любима младшего брата, товарища по играм.

— Он скучает один дома, — причитала мама.

— Давай возьмем еще одного, будет ему дружок, — решил папа.

С этого дня, как раз на четырехлетие Любима, в доме появился Томас. Кот из породы голых сфинксов. Любим был сбит с толку, обескуражен. При виде трехмесячного Томаса у него вставала шерсть дыбом: «Что за мутант? То ли динозавр-карлик, то ли Чебурашка. Ушастый, голый, сморщенный, глаза выпученные, пш-ш-ш…»

Юный Томас носился по комнатам, прижав уши к спине и топая, как стадо ежей, а если падал, то издавал громкий шлепок, как будто на пол бросали тугой кожаный мешок или резиновый мяч. Весь гофрированный, в складочку, даже тонкие лапки и длинный хвост. Мускулистое тельце, лишенное растительности, на ощупь было горячим и липким, как пластилин, а кожа тигрового окраса казалось шелковой. Он задорно взирал на домочадцев крупными, чуть раскосыми глазами-миндалинами. Был игрив, привязчив, незлопамятен.

Густошерстый Любим предпочитал в квартире умеренную прохладу. Ему нравилось, когда свежие потоки воздуха струились в прогретые комнаты из открытых форточек. Томас, напротив, не мог выносить сквозняки и кондиционеры, обожал электронагреватели. Носил в межсезонье и зимой вязаные костюмчики и пинетки, потому что систематически подмерзал. А спать предпочитал в тепле, у хозяев под одеялом, прижавшись всем телом и громко урча. Новичка не прогоняли, хотя хозяин ворчал, боясь по ночам сделать неловкое движение, чтобы не придавить питомца, и плохо высыпался.

«Со мной так не церемонились, с чего такие привилегии? — ревновал Любим. — Этот сморщенный уродец крадет драгоценное хозяйское внимание, Мое внимание».

Папамамы часто протирали Томаса влажной губкой и детскими очищающими салфетками, при купании мыли мягким шампунем для младенцев.

«Мрр…пш-ш-ш… — возмущался эстет Любим, — к тому же еще и грязнуля. То ли дело я, вылижусь до блеска и лоснюсь на солнышке, а этому голому Свинксу хозяйскую ванну подавай. Чуть зазевались, начинает вонять, весь засаленный, как бродячий помойный экземпляр. Плебей!»

Это было действительно так. Сфинксы потеют и пачкаются, выделяя воскоподобный налет, который согревает и защищает кожу, лишенную шерсти, но имеет специфический запах. И если вовремя не помыть, не почистить — затыкай ноздри…

сфинкс рассказы про кошекТомас совсем не по-кошачьи купаться любил: плавал, нежась в теплой воде и пофыркивая от удовольствия. Любим с ужасом выглядывал из-за двери. Для него водные процедуры всегда были экзекуцией. А еще он страдал, чувствовал себя отверженным, слыша, как ласково воркует с «крысенком» Его хозяйка. «Подумаешь, великий дайвер», — Любим флагштоком поднимал хвост и уходил в дальнюю комнату.

Томас любил принимать солнечные ванны. Он занял подоконник Любима и загорал, развалившись между цветочными горшками. Старшего кота это страшно бесило. Но он сидел гордо, голос не подавал, просто смотрел на снующих туда-обратно хозяев, пытаясь без слов дать понять, как на душе ему пакостно.

Томас, в отличие от собрата, обожал прогулки на свежем воздухе и посетителей. Если в дом приходили гости, он несся навстречу и бесстрашно всех обнюхивал, а через минуту уже дружил и терся о пятки. Любим же первые несколько минут издалека критично наблюдал за входящими, затем спешно ретировался и все время гостевания отсиживался под диваном.

Любим брезгливо фыркал, глядя на гастрономические пристрастия Томаса. Тот обожал огурцы и шоколад. Иногда его баловали ими. И все бы ничего, но натрескавшись огурцов, всеядный Томас норовил при любом удобном случае запустить нос в миску Любима, повадился нахально приворовывать у него кусочки обеда. Этого Любим вынести уже не мог. Застав в очередной раз Томаса, макающего усы в его персональную плошку с драгоценным рыбным желе, Любим рассвирепел. И со всего маху двинул лапой по наглой мордахе ненасытного воришки. Томас теннисным мячом отлетел к стене и с испуга истошно завопил на всю квартиру.
Прибежал хозяин. Недолго разбираясь, наказал старшего. Не очень больно, но обидно надавал по носу газетой. Возмущению Любима не было границ. Оно и понятно. Четыре кошачьих года — по человеческим меркам уже серьезный возраст. Считай, почти тридцать. А тут его, бывшего фаворита и любимчика, отчихвостили (впервые!), как беспородного, перед каким-то лысым молокососом. «За что?» — выло кошачье сердце.

Хозяева сердились, а Любим, разобидевшись, вынашивал планы мести.

На следующее утро он ультимативно насифонил хозяину в портфель. И опять получил по носу. А ушлый, но не злобливый Томас, как ни в чем не бывало, забыв про распри, по-ребячьи заигрывал с ним, приглашая порезвиться. Наскакивал, кусал за бока. За что опять схлопотал от Любима когтями по физиономии.

Ночью Любим, умудрившись открыть лапой дверцу платяного шкафа, надул на стопку штанов и футболок хозяина.

Домашние недоумевали, как изменился их благовоспитанный кот, никогда за ним не водилось такое, и для большей острастки после очередного газетного отлупа на сутки объявили ему молчаливый бойкот.

Любим, впав в злобную депрессию, весь день, надувшийся и голодный, вялым батоном пролежал на пыльных антресолях, наблюдая, как Томас, без зазрения совести, пожирает и свою, и причитающуюся Любиму порцию индейки в соусе.

К вечеру сибирячка оттуда принудительно стащили и понесли «стирать». Как он ни протестовал, как ни шипел, его помыли. Он все превозмог, но едва просохнув, продефилировал мимо хозяйки и… хватанул ее лапой за голые ноги, все-таки продемонстрировав свое фе. И как она на него ни кричала, как ни выговаривала — ноль внимания, фунт презрения. А вот на главу семьи — ни-ни, хотя тот схватил его за шиворот и тряс, как грушу. Кряхтел, но терпел.

Через неделю хозяева засобирались в отпуск. Бойкого Томаса решили взять с собой, а сидеть с Любимом выписали из Белоруссии бабушку.

Кот был трусоват для таких вояжей, он на улицу-то с трудом выползал, озираясь, по-пластунски. Да и папамамы на самолет с кастрюлей отправляться наотрез отказались. Но все равно переживал, что уезжают без него, страшно завидуя Томасу. Любим грустно наблюдал, как они собирали чемоданы. Потом совсем расстроился и исчез с глаз куда-то. В аэропорту владельцы уже сдали чемоданы в багаж, прошли в накопитель, вдруг объявляют: «Граждане… просим срочно подойти к стойке регистрации, в вашем багаже обнаружен кот!» Когда семья очнулась от первого шока, спешно стали вызванивать бабку, дабы вернуть безбилетного горе-зайца домой.

Месяц пролетел. Хозяева вернулись загорелые, довольные, соскучившиеся. А с ними окрепший, возмужавший Томас. Любим встретил их сдержанно. Пока папамамы распаковывали сумки, осмелевший и зазнавшийся младший братец, шествуя мимо Любима, толкал его, бодал головой, прижимал к стенке. Мол, знай теперь свое место. Любим терпел, уходил от прямого столкновения, чтобы опять не проштрафиться. Но Томас никак не хотел угомониться.

Хозяева ужинали на кухне, когда из зала раздались душераздирающие вопли и стук падающих предметов. Выскочили из-за стола. Коты катались по комнате, сшибая все на своем пути: расколотые напольные вазы с цветами валялись на полу, ковер был усыпан комьями земли и сломанными стеблями. Они сцепились в орущий клубок, не понять, где чьи голова, лапы, хвосты, и остервенело дрались, выдирая друг у друга куски кожи и шерсти. Томаса уже было не так-то легко положить на лопатки, он вцепился сопернику в лохматый загривок и взвывал, хлестко лупцуя его по морде длинным сизым хвостом. Осатаневший от боли и унижения Любим выгнулся и…откусил ему кончик ненавистного хвоста.

Томаса отвезли в ветклинику. Там его вывели из болевого шока, замазали, заштопали. А Любима хозяин, пока младший валялся в больнице, определил в гостиницу для животных при ней же:

— Пусть тоже посидит под арестом. Сравнит, что было, что стало. Может дойдет до их кошачьих мозгов чего-нибудь. Совсем оборзели. Скоро нас дрессировать, как Куклачевы, начнут.

Гостиница состояла из маленьких комнаток-пеналов полтора на полтора метра: с парой потертых алюминиевых мисок в углу, когтеточкой, лотком для туалета и подстилкой для спанья. Трижды в день открывалась дверь, смотрительница накладывала корм, наливала воду. И уходила. У обоих котов было время для размышлений.

Через неделю утром их принесли домой пятнистых от зеленки: одного — пропахшего лекарствами, другого — казенными харчами.

Вечером, возвращаясь с работы, хозяева тихо открыли дверь, нервничая в ожидании: как они там. Но и в этот, и на следующий день коты вели себя сдержанно, насуплено-квело сидя каждый в своем углу.

А на третий день хозяйку свалила инфлюэнца. Некоторое время Любим и Томас недоуменно наблюдали, как хозяин вместо привычных сборов на работу укладывает пунцовую от температуры хозяйку в постель, как бегает с термосом на кухню и обратно, как на прикроватной тумбочке высится и ширится гора склянок. Затем оба, как по команде, стали настороженно нарезать круги вокруг хозяйской кровати, вопросительно шевеля усами и втягивая расплывающийся по квартире запах микстур и липового чая. К полудню уселись в ногах всхлипывающей и сморкающейся хозяйки, неотрывно и озадаченно провожая глазами каждое ее движение. А к вечеру перекочевавший для ночлега в кресло хозяин наблюдал неожиданную картину: супруга лежала в зыбком болезненном полусне, а вчерашние хвостатые соперники симметрично распластались по обеим сторонам на ее плечах, уткнув носы ей в шею и замерев каменными изваяниями. Стоило той пошевелиться, меняя положение тела, они покорно сваливались в складки скомканного одеяла и подушек, но как только замирала, опять занимали прежнюю дислокацию, живым воротником обволакивая ее воспаленное горло. И пока у хозяйки не спал жар, оба ни разу не отлучились с добровольной вахты: ни к миске, ни к лотку.

Через пару дней она почувствовала себя лучше и, проснувшись в очередное карантинное утро, поискала глазами непривычно тихих питомцев.

Те сидели на подоконнике, меж двух обильно выпустивших колючки кактусов, прижавшиеся друг к дружке боками, и мирно, задумчиво следили за воробьями, прыгающими на ветках тополя за окном. Торчащие из-под тюля хвосты синхронно подрагивали и выписывали дуги, как маятники часов-ходиков, отбивая только им двоим понятный дружный ритм.

С тех пор в доме воцарились тишь да гладь, да кошачья благодать. Коты научились делить по-братски одну миску, трапезничать в две смены. При этом Любим терпеливо и мудро уступает младшему. Но на «почес» и ласку, как «старейшина» — всегда первый. Как-никак уже без пяти минут пенсионер, 10 кошачьих — за 56 лет человечьих. Но иногда и он готов тряхнуть стариной и на пару с молодым и прытким Томасом, шумно сопя, гоняет резиновую мышку.

Автор: Юлия Шакирова

ZooAtlas.ru

Тоже интересно
Как кошки ведут себя на своей территоpии?
Каждая кошка имеет свою четко определенную территорию. Центр этой территории известен как «основной дом», от которого простирается так называемая «зона дома».
Диетотерапия собак и кошек при различных заболеваниях
Неправильное питание может спровоцировать как острые состояния (гастрит, панкреатит, гепатопатии), так и послужить толчком к обострению хронических и вялотекущих проблем (почечная недостаточность, мочекаменная болезнь, сердечная недостаточность).
О петерболдах
Бесшерстные, а точнее, ранолысеющие животные периодически появлялись и появляются у разных видов и, чаще всего, погибают. Но кошкам повезло - они попали в число привилегированных любимцев человека
Инбриндинг - pro et contra
Данная статья адресована тем любителям кошек и владельцам кошачьих питомников, а также председателям тех клубов и ассоциаций, которые ставят своей главной целью закрепление и улучшение породных качеств своих животных путем чистопородного разведения и отбора (селекции).
14 пород кошек, которые подойдут для семьи
По некоторым источникам, в мире насчитывается 256 пород кошек. Какой же породе отдать предпочтение? Мы отобрали для вас 14 пород, среди которых популярные и не очень, но однозначно подходящие для жизни в семье.
Дизайн: antonsobolev.com

Rambler's Top100

ЗооАтлас — добрые новости, статьи о животных и птицах, атласы пород собак и кошек, виды аквариумных рыбок, грызунов, экзотических домашних зверей.
При полном или частичном использовании материалов активная индексируемая ссылка на ZooAtlas.ru обязательна.
© 2008—2024 ZooAtlas.ru
Написать редактору ZooAtlas.ru