У нее гладкая головка, черные бусинки глаз и ослепительно белое оперенье. Как и всякая истинная красавица, она несколько робка и застенчива и чужого человека поначалу сторонится.
Однако к хозяину, как говорится — «млеет любовной лаской»: устроившись у него на плече, любовно гукает, щиплет его клювиком то за мочку уха, то за край губ — целует...
— Беляночка... — Василий Антонович нежно поглаживает ее по шейке, вызывая новый приступ голубиного гуканья. — Она у меня уже шесть лет. Сейчас я у нее — главный кавалер. А в первый год, знаешь, что было? Они, турманы, вообще очень капризные, своенравные. Так вот, вошла она в возраст, налилась, расцвела, стал я ее выпускать. Ну, думаю, подсажу ей голубка, да таких они мне турманчиков наведут! А она как-то вечером прилетает с кавалером — ну чистый сизарь, полудикий, видно — помесь с почтарем... Но тоже — красавец, хоть и беспородный: грудь колесом, сам огромный, иссиня-черный. Вот у Белянки головка и «поехала». А мне зачем породу портить? Взял я, да и отсадил этого Казанову. Так что ты думаешь — бойкот объявила! Прямо, как по Пушкину: «Зачем арапа своего младая любит Дездемона?...» Я и так, и сяк — ни в какую... Моего «жениха», турмана, которого я ей в клетку подсадил, чуть до инфаркта не довела, все перья на шее повыщипывала, в угол загнала! Сама не ест, не пьет, грустит... Что делать — вернул я ей этого «бастарда». Два года они жили душа в душу. А потом пропал Казанова — видно, где-то кошка постаралась... Погоревала Белянка, да и приняла потом нового кавалера — уже турмана, тут уж я проследил... Вот такая у них верная, голубиная любовь!
Василий Смолев всю жизнь любил две вещи — литературу и голубей. Поэтому всю жизнь проработал учителем литературы в школе и разводил этих удивительных птиц, без которых, как он твердо уверен, жизнь потеряла бы половину своей прелести.
— Я ведь мальчишка послевоенных годов, — рассказывает он — а тогда, в пятидесятые, голуби были для нас — как глоток воздуха! Послевоенная разруха, бедность, голод... Но люди от себя отрывали — а голубей держали во множестве. В 50—60-е годы голубятни были почти в каждом городском дворе. Птиц держали в сараях, подсобках, на чердаках. Позднее Усть-Каменогорск, да и другие города стали преобразовываться и перестраиваться, сараи снесли, и вместе с ними из дворов столицы исчезли и голубятни.
«Узбеки», американские почтари, кинги, якобины, турманы и орловцы — сегодня пород голубей существует уже множество. Во многих странах это хобби стало очень серьезным делом, в Англии, например, голубеводство уже пятьсот лет находится под покровительством королевского двора! Там создаются многочисленные общества любителей голубей, устраиваются выставки, на которые собираются сотни тысяч людей.
— И у нас голуби были прежде в почете, — вздыхает Василий Антонович. — Но люди у нас уж слишком увлеклись всем «неживым», появились множество новых развлечений и забот. Деньги, машины, компьютеры — этим сегодня увлекается молодежь... Но ведь это все — неживое! И не умеет летать, не дает такого чувства восторга, как это маленькое чудо — под названием голубь.
Мастер выпускает своих голубей, размахивает махалом и посвистывая — и в синем небе над нами разворачивается целое представление. Белянка с супругом забираются в самую ввысь, то и дело зависая и делая перевороты через голову; пара американцев стремительно «наворачивает» круги вокруг голубятни; пара бухарских барабанщиков делает сложные пируэты друг над другом... Зрелище незабываемое! Потом, когда усталые птицы возвращаются домой, каждая из них пытается добиться внимания у хозяина, вертится перед ним, гукает, надувает грудку, ища желанного одобрения: «Как, мол, я, неслабо выступил?»
— Абсолютно верно — тщеславные, как примадонны! — подтверждает мою догадку хозяин.- Зерном не корми — дай им понять, что они красавцы и молодцы. И у каждой породы — свой характер. Турманам бы, например, все бы летать, даже о детях забывают. Я их птенчиков «американцам» подсаживаю — вот уж всеобщие няньки, верные, терпеливые, заботливые! А почтарям нужны дальние расстояния. Так я свою пару то и дело к брату в Семипалатинск отвожу, а они уже оттуда сами домой прилетают. Еще и весточку от брата на ноге принесут — ну, так, для «прикола»...
Сегодня голубеводство в Казахстане почти уже умерло. Нет ни одной организации голубятников. Старые голубеводы постепенно уходят, а молодежь этим увлечением не страдает — другие времена, другие забавы...
— Да и где сегодня голубей держать? — сетует Смолев — Во дворах поставить голубятню — нельзя, КСК и жильцы возражают, от голубей, мол, грязно... Да, если за ними регулярно прибирать, чистить голубятню — никаких проблем нет! Я думаю, люди просто разленились, привыкли к разным суррогатам — вот им и стало недоступно такое замечательное удовольствие, как голуби. Сегодня голубей могут содержать только те, у кого есть свой дом, как у меня, там можно поставить голубятню. Да и содержать голубей — не каждый сможет. Птица нежная, капризная. Корм надо соответствующий — не только пшеницу, но и семечки, чечевицу, овес, горох, семя льна, просо... Нужно следить за птенцами, уметь правильно подбирать пары — да много в этом деле «секретов», которые открываются только очень заинтересованному, преданному этому делу человеку. Поэтому нас, голубеводов, с каждым годом становится все меньше.
Я на весь город знаю только человек десять — двенадцать настоящих таких энтузиастов! А в советские годы ежегодно были выставки голубеводов — там по двести человек со своими питомцами участвовали! Сейчас же голубеводы все разрознены, каждый работает сам по себе...
И это беда всех городов Казахстана. Алма-Ата раньше была раем для голубей. А в прошлом году с огромным трудом удалось провести (впервые за семнадцать лет!) выставку голубей, на которой своих птиц представили всего чуть более ста голубеводов...
Gazeta. kz
Меню
